Давным-давно  - Марина Леванова

– Но как же так? – Илиодор не знал, что сказать, новость повергла его в шок. – Разве такое возможно? – неуверенно сказал он, оборачиваясь к наставнику и стараясь найти в его лице поддержку. На что Старкад лишь пожал плечами, переводя подозрительный взгляд на женщину.

– Невозможно. Тем более если учесть, что Амелия, мать Лисинды, и Адавар были истинными детьми своей матери. Тьма покровительствовала им, и они были нареченной парой с самого младенчества, а брак был освящен.

– Тогда понятно… – осенило вдруг Илиодора. – У Лисинды был близнец? – высказал он вслух свое предположение. Ведь именно среди близнецов редко, но все же случались такие казусы – один Свет, другой Тьма. К примеру, так получилось в их случае с братом.

– Нет. Лисинда была единственным ребенком, – ответил вместо женщины сам Адавар. Он давно уже спустился вниз и подошел вплотную к женщине. – Хватит уже! Этот никому не нужный экскурс в историю ничего не решит, – приказал он, обращаясь именно к ней, а потом подошел к гостям и передал Илиодору все бумаги, что собрал со стола. – Вам не следовало сюда приходить!

Женщина сразу поникла, а потом заговорила упавшим голосом, обращаясь к гостям:

– Мы не можем оказать вам помощь, о которой вы просите. Официально Лисинда больше не дочь Адавару, он публично отказался от нее, когда она отринула свое предназначение – стать послушницей в храме нашей матери – Тьмы.

Тут уже не выдержал Изар.

– Светлая – и прислужницей Тьмы? Это ж надо было такое удумать!

Илиодор забрал документы, сухо кивнул и резко развернулся, направляясь к выходу. Воины как один последовали за ним. Никто их не задерживал.

– Подождите! Пожалуйста! Я бы хотела проводить вас, – воскликнула женщина, заставляя Илиодора и его людей остановиться возле самых дверей и вежливо ожидать, пока она поравняется с ними. – У меня есть к вам вопросы. – Она с отчаяньем вглядывалась в лицо Илиодора. – Вы меня, наверное, не помните?!

* * *

Сагатар Де’Альмарон, единственный сын и наследник Адавара Де’Альмарона, ловко поймал в воздухе лист бумаги, который соскользнул со стола при порыве ветра. Тщательно вгляделся в него. Жалоба. Перевел взгляд на следующий лист. Прошение. Провел рукой по стопке бумаг, растягивая их по столу. Снова жалоба, прошение и еще раз жалоба. Устало откинулся в кресле и прикрыл ладонью глаза. «Нет. Я больше не могу». В этот момент прямо у него в комнате открылся портал. Он откинул волосы и тихо засмеялся. Лишь двое из приближенных имели неограниченный доступ в эти апартаменты, и один из них был его другом. Они росли вместе с самого младенчества и испытывали друг к другу братские чувства.

– Видно, я никогда не привыкну к твоим внезапным появлениям, – он посмотрел на друга, темной тенью выросшего возле стола. Темный плащ, черный посох в руках и пронизывающий взгляд. Вот он стянул с головы капюшон и медленно пошел к креслу напротив. На лицо Сагатара набежала тень, как только он разглядел выражение его лица, и он тревожно спросил:

– Царкиил, что случилось?

– Скажи, ты иногда вспоминаешь Лисинду? – без предисловий заговорил Царкиил, удобнее устраиваясь в кресле.

– Я никогда ее не забывал, – ответил Сагатар, недовольно нахмурившись. – К чему этот странный вопрос?

– Твой отец поручил мне выполнить одно дело. – Царкиил Соптис принял удобную позу и внимательно посмотрел в лицо друга. – Догадываешься, какое? – Сагатар неуверенно кивнул, подавшись вперед. – Найти твою племянницу, – он удовлетворенно наблюдал, как Сагатар вздрогнул и медленно приподнялся из кресла, – и убить. – Видя, как друг весь напрягся, сминая под руками кучу исписанных бланков, быстро добавил: – Успокойся! Клятвой меня не обязали, да я бы тогда и не согласился.

– Значит, она все же жива, – едва выговорил Сагатар, облегченно падая назад в кресло. На его вопрос-утверждение Царкиил кивнул. – Но почему именно ты? – спросил Сагатар, нервно поднимаясь из кресла. – И как они планируют искать ее?

– Мой отец настоял, чтобы это непременно был я, – совершенно поникшим голосом проговорил Царкиил, устало проводя когтистой рукой по лбу, – у меня не было никакой возможности отказаться. А как искать будут? Проведут обряд на крови и сделают привязку на меня.

– Тьма! – тихо проговорил Сагатар, останавливаясь возле кресла друга. – Но это видно не все, раз тебя что-то так сильно беспокоит? – Царкиил отнял руку от лица и поднял голову, встречаясь с ним взглядом. – Говори!

– Я буду искать ее не один. – Видя, как меняется выражение лица друга, быстро договорил: – И я не знаю, кто это…

Сагатар выпрямился. Немного постоял рядом, потом так же молча направился к секретеру, где стояла бутыль с чем-то красным, плеснул добрую порцию в два бокала, подошел к столу и опустился в кресло, протягивая один бокал Царкиилу.

– Ты спросил меня, вспоминаю ли я о Лисинде? – Немного отпил из бокала. – Изо дня в день, – очень серьезно проговорил он, всматриваясь в черные глаза друга. – Я чувствую свою вину за то, что с ней случилось, а с этим не так уж просто ужиться.

– Ты не должен себя в этом винить! Мы были детьми. Откуда нам было знать, что…

Сагатар прервал его, подняв руку и качнув головой.

– Ты прав, мы и правда не могли тогда знать, что вырастить дерево или же оживить погибшего птенца это о-о-очень плохо, – он грустно улыбнулся.

Перед глазами калейдоскопом проносились события тех дней. Вот его старшая сводная сестра ловко перебирается с ветки на ветку огромного дерева во дворе, повисает вниз головой и втягивает его наверх. А вот впервые показывает ему, как стрелять из лука и прицельно бросать камни в воображаемых врагов. Или же, оседлав огромного отцовского жеребца и усадив их с Царкиилом с собой в седло, скачет сломя голову по окрестностям родового замка… Они втроем воровали у подслеповатой поварихи горячие булочки и потом сбегали купаться на речку. Он вспомнил, как под покровом ночи пробирался по темным коридорам в спальню сестры и вместе с Царкиилом до утра слушал сказочные истории о прекрасных принцессах и злых драконах. О чем еще могут мечтать девчонки в таком возрасте?

Сагатар тряхнул головой, отгоняя прочь солнечный образ хрупкой девушки.

– Но если бы не та моя истерика при всем честном дворе и просьба немедленно оживить маленького грифона, привезенного отцом из горного государства в мой день рождения, возможно, это можно было скрыть от родителей, а самое главное – от общественности. – Он поднял голову и посмотрел на друга. – Да, возможно, я не должен винить себя… Но я виню!

– Такое просто невозможно скрыть. Рано или поздно все равно стало бы известно, что дочь Адавара-Разрушителя созидает жизнь. Ты знаешь наши законы: никакого смешения! Мы храним чистоту крови и от этого становимся только сильнее.

– Законы. Законы! Кто придумал эти законы? – в сердцах проговорил Сагатар. – Мы сами же их и придумали, – с грохотом поставил пустой бокал на стол. – А ведь раньше даже не существовало такого понятия, как «чистота крови». Каждый нес в себе и частичку Света, и частичку Тьмы – это ведь две неотъемлемые стороны одного целого.